* * *

и Сложением называют отцы сладостное согласие души с помыс­лом, в нее вшедшим, или предметом, ей представившимся. Это бывает, когда, приняв внушаемые врагом помыслы и образы, чело­век вступит с ними в общение чрез мысленное разглагольствование и окончательно решит в уме своем, что так и быть должно, как вну­шает ему вражий помысл. 

* * *

Пленение — это невольное и принудительное увлечение сердца к нашедшему помыслу, или постоянное водворение его в себе — совокупление с ним, что бывает весьма губительно для нашей доброй, богоугодной жизни. В первом случае — невольное ув­лечение сердца помыслом, когда ум твой будет невольно занят лукавыми мыслями, без твоего желания, — ты, с Божией помо­щью, вскоре можешь удерживать его и возвращать к себе. Во втором — когда кто, как бы бурею и волнами носимый, от благо­го подвига переходит к лукавым помыслам, так что не может возвратиться в тихое и мирное состояние. Это всего более про­исходит от смятения, ропота и многих безполезных разговоров и есть сознательное прибавление к невольно пришедшим помыс­лам и губительно для доброго жития. 

* * *                                                      

Страстию же называют такую склонность, которая гнездит­ся долго в душе, чрез привычки, делается как бы ее природою, входит как бы в естество ее. Человек подвергается ей по своей воле, сознательно, и она обуревает его постоянно страстными помыслами, внушаемыми врагом; крепнет от частого представ­ления себе и самоуслаждения и тем обращается уже в обычай. Это бывает, когда враг, часто представляя какую-либо вещь, страстную человеку, тем самым разжигает особую любовь к ней, и человек — волей или неволей — мысленно побеждается от нее. Чаще всего случается это, когда человек, по небрежности, не обращал внимания на свои дурные мысли, а старался даже развивать их по своей воле. Страсть, во всех своих проявлениях, подлежит или соразмерному с виною покаянию, или будущему мучению. 

* * * 

Нужно непрестанно каяться и молиться об избавлении от всякой страсти. Будущей же муке подлежат не за брань врага, а за свою нераскаянность. 

* * * 

Для мысленной борьбы против помыслов и страстей святые отцы <учат> сопротивляться лукавым помыслам, насколько дозволяют вам силы. Следствием этого противоборства будут — или венцы, или наказания. Победные венцы дадутся тем, кто одолел врага; наказанию же будут подлежать согрешившие и непокаявшиеся в этой жизни. 

* * *

Разумная же и искусная борьба состоит в том, говорят свя­тые отцы, чтобы отсекать и отгонять от себя дурной помысл, то есть прилог, в самом начале и непрестанно молиться; ибо кто сумеет противиться первому прилогу помысла, тот, так сказать, одним ударом пересечет все последующие его действия. Пото­му что, кто борется разумно, тот отвергается корня зла, то есть лукавого прилога мыслей. 

* * *     

Особенно во время молитвы должно стараться сделать свои ум глухим и немым (к предметам посторонним, суетным), как сказал Нил Синайский, и иметь сердце безмолвным ко всяко­му помыслу, даже, по-видимому, доброму, говорит Исихий Иерусалимский: ибо за бесстрастными помыслами следуют уже страстные, как известно из опыта, и вход в сердце первых быва­ет причиной входа последних. 

* * *

И поскольку, как сказано, что за добрыми помыслами следуют и дурные, то и нужно принудить себя не допускать и таких помыс­лов, о которых мы думаем, что они хороши, а постоянно созерцать глубину своего сердца и говорить: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» Произносить эту молитву всю, а иногда по­ловину ее: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!» или же: «Сыне Божий, помилуй мя!», как это будет удобнее для новоначальных монахов, говорит Григорий Синаит. Не нужно, впрочем, часто переменять речения, но изредка. Ныне отцы прибавляют к мо­литве после слов: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя» — слово «грешного». И это приятно Богу, особенно прилично нам грешным. И повторяй так всегда с усердием, когда стоишь, или сидишь, или лежишь, умом и сердцем. 

* * *

Когда же весьма сильно будут обуревать помыслы, тогда встань и молись об избавлении от них, потом принимайся за свое дело...
     Если же и после молитвы твоей помыслы одинаково будут одолевать тебя и умножаться настолько, что и ум не будет в состоянии блюсти сердце, — говори молитву беспрестанно, усердно и тер­пеливо.  
     Если нападет на тебя леность или недомогание — призывай Бога на помощь и принуждай, сколько достанет сил, не преры­вать молитвы.   
    И тогда, отгоняемые Божией помощью, все искушения тебя покинут.
    Когда же ум успокоится от помыслов, наблюдай за своим сердцем и опять продолжай душевную умную молитву.
    Когда мы поражаемся от скверных помыслов, диавол, по своей злобной хитрости, влагает в сердце наше стыд, удерживающий нас обратиться к Богу с раскаянием и вознести к Нему молитву об избавлении от них. Но мы всегдашним покаянием и непрестанною молитвою да победим их и не дадим восторжествовать врагу нашему, хотя бы тысячу язв пришлось каждодневно при­нять от него; и дадим обещание даже до смерти никогда не ос­тавлять живоносного сего делания. 

* * *

Кто желает совершенствоваться в любви Божией, истинно спастись и без лености и небрежности (но тщательно), всегда творить дело Господне, — тот должен проводить всю жизнь свою со всяким усердием и тщанием во всех проявлениях ее, согласно Божественному Писанию, насколько позволяют силы, со сми­рением, все делая благочестно. 

* * *

Восстав от сна, прежде всего прославь Бога устами своими; далее, исповедайся Ему; потом должны следовать молитва, пе­ние, чтение, рукоделие или, если найдется, какое-либо другое занятие. 

* * *

Ум свой должно содержать в великом благоговении, надеж­де на Бога, чтобы все делать к благоугождению Его, а не из тщеславия и человекоугодия, постоянно помня, что Господь всегда с нами, все наполняющий и вездесущий.   Создавший наше ухо и око, все слышит и видит. 

* * *

Если случится с кем-либо поговорить, нужно стараться, что­бы разговор был по Боге, склонялся к душеполезному; избегай ропота, осуждения, празднословия и споров. 

* * *

Также и вкушать пищу и питие должно со страхом Божием. Более же всего во время сна нужно соблюдать внутреннее бла­гоговейное настроение и приличие в положении всех членов. Краткий сей сон есть подобие сна вечного, то есть смерти; и, лежа на постели, должно представлять себе возлежание во гро­бе; и при всем этом нужно всегда иметь пред очами Бога, как сказал Давид пророк: всегда видел я пред собою Господа ибо Он одесную меня; не поколеблюсь (Пс. 15, 8). Поступающий таким образом всегда пребывает в молитве.

* * *

Пользующийся хорошим здоровьем должен утомлять свое тело постом, бдением, трудами, поклонами, трудным рукоделием, чтобы поработить тело душе и избавить от страстей, по благода­ти Христовой.
      Если же тело немощно, должно поддерживать его, сообраз­но силам.
      А о молитве не должен никто нерадеть, ни здоровый, ни немощный.
      Даже и по великой нужде ум, хотя сокровенно, да поучает­ся, ибо и все должно совершать со страхом.
      Труды телесные требуются только от крепких силами и здо­ровых, сообразно силам каждого; мысленное же делание, по­стоянное блюдение ума в благоговении, памятовании о Боге, в любви к Нему, — требуется от всех даже и находящихся в вели­кой болезни.
      Равно, по заповеди Божией, должны иметь любовь и к ближ­ним; находящимся близ нас должно выражать эту любовь и сло­вом и делом, сохраняя в то же время любовь и к Богу.
      К тем же, кто от нас далеко находится, должно быть распо­ложенным сердцем и умом, изгоняя из сердец наших всякое злопамятство к ним, со смирением покоряя им свои души и исполняясь желанием благоусердно им послужить.
      И Господь, видя нас так поступающих, простит и нам наши прегрешения, молитвы наши примет, как благой дар, и дарует нам богатые свои милости. 

* * *

Отгонять и искоренять помыслы могут только совершенные в духовной жизни, а противостоять им — преуспевающие в ней.
      А новоначальные и немощные только молятся об избавле­нии от них и стараются дурные помыслы заменить хорошими.
      Мы, когда будем обуреваемы помыслами до такой степени, что не в состоянии будем молиться с сокрушением и внутрен­ним спокойствием, прежде всего должны молиться об избавле­нии от них или обращать их на полезные. 

* * *

Свв. отцы указывают на восемь страстных помыслов и назы­вают их главными, поскольку от них происходят и другие, хотя меньшие, но все же страстные и дурные мысли: 1) чревоугодие, 2) блудный, 3) сребролюбие, 4) гнев, 5) печальный, 6) уны­ние, 7) тщеславие и 8) гордость. 

* * *

Если будет одолевать нас помысл чревоугодия, представ­ляя нам мысленно разные сладкие и изысканные яства, со­блазняя вкусить их не во время, не по нужде и не в меру, то нужно вспомнить тогда слово Господа: Смотрите же за со­бою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством (Лк. 21, 34) и молитвенно, призвав Того Самого Господа на помощь, размышлять о сказанном отцами, что «этот порок, особливо для монахов, есть начало всех грехов, и прежде все­го блуда». С начала жизни преступление праотца нашего, первого человека, Адама, произошло чрез этот порок. Вку­сив запрещенной снеди, он изгнан был из рая и ввел всеоб­щую смерть, как сказано: «Хорош был на вид и очень вкусен уморивший меня плод». С тех пор и доныне многие, порабо­тивши себя чреву, окончательно пали, как о том свидетель­ствует Святое Писание.
    Знай и то, что сладость и благоухание яства чрез малое вре­мя обращается в извержение и зловоние, так что годного в ней ничего не остается, как говорит великий Варсонофий. Поэто­му, рассудив о сем, укоряй себя, если пришло тебе желание вкусить что-нибудь сладкое и благоуханное, и что потом обра­щается в злосмрадие. Таким образом, вкушая в меру, и в свое время пищи — побеждай страсть. 

* * * 

Самый великий и тяжкий подвиг — это борьба против по­мыслов блудных, ибо борьба эта одновременно все наше суще­ство — и душу и тело — обнимает. Поэтому и нужно всегда бодрствовать и трезвиться, чтобы соблюдать свое сердце от сего помысла; особенное наблюдение над собой должно иметь во время святых собраний, когда намерены приобщиться Святых Тайн: враг в это время всячески старается осквернить нашу со­весть. И когда такие помыслы одолевают нас, нужно оживлять в себе страх Божий и припоминать, что от Бога ничто не может быть утаено, даже самые малейшие движения сердца нашего, и что за все это Господь будет судить нас и взыщет с нас. 

* * * 

А кто по своему желанию часто прилепляется к блудным помыслам, скверня тем себя, тот уже любодействует в своем сердце, как сказали отцы; а бывает, что помыслы доводят его и до дела. А как велико бедствие — это самое дело, — видно из того, что ни один грех не называется таким именем, каким этот грех именуется у отцов: они прямо называют его — падением, потому что он лишает падшего дерзновения к Богу и повергает его в отчаяние. 

* * * 

 Итак, постоянно нужно стараться каким бы то ни было спо­собом тщательно уничтожать эти помыслы. Особенно же сове­туют святые отцы в это время, для совершенной победы над ним, прибегать к молитве. Св. Максим Исповедник советует во время нахождения блудных помыслов молиться словами Да­вида: изгонящие мя ныне обыдоша мя (Пс. 16, 11) радосте моя, избави меня обышедших мя (Пс. 31, 7). И Иоанн Лествичник, говоря о том же, представляет в свидетели молившегося об из­бавлении от блудных помыслов так: «Боже в помощь мою вонми!» (Пс. 69, 2) и тому подобное. При этом нужно призывать на помощь себе тех святых, кто при жизни прославились соблюде­нием целомудрия и чистоты. Так, Даниил Скитский повелел брату, обуревавшемуся блудной страстью, помолиться и призвать на помощь св. мученицу Фомаиду, убитую за соблюдение цело­мудрия, в таких словах: «Боже! По молитвам мученицы Фомаиды, помоги мне». И, помолившись у ее гроба, брат был избавлен от блудной страсти. Имея такие примеры, и мы будем молиться тем святым, которых знаем из Священного Писания, что они особливо прославились своим целомудрием и чистотою.

* * * 

 Так как недуг сребролюбия вне нашей природы, говорят свв. отцы, а происходит от маловерия и неразумия, то поэтому и нетрудно победить его следящим за собою и со страхом Божиим желающим искренно спасения. Но если мы попустим ему ук­репиться в нас, то он бывает лютейший всех недугов; и если подчинимся ему, то он в такую введет погибель, что апостол называет его не только корнем всякого зла, как-то: гнева, скор­би и проч., но именует даже идолопоклонством (см.: 1 Тим. 6, 10; Колос. 3, 5). Во Священном Писании указывают многие примеры, из которых можно усмотреть, как чрез сребролюбие люди не только уклонялись от благочестивой жизни, но даже погрешали в вере, страдали душевно и телесно и погибали. Сказано отцами, «что собирающий золото и серебро и на него возлагающий свое упование, уже не верует, что о нас печется Бог». И еще говорит Священное Писание: если кто одержим будет гордостью или сребролюбием, или даже одною какой-либо из этих страстей, — бес уже не смущает его другой страс­тью — для него достаточно и одной из них, чтобы погубить человека. Поэтому, как строго нужно соблюдать себя, дабы не подпасть этой пагубной и душетленной страсти и молить Госпо­да, да исторгнет Он из нас дух сребролюбия. И не только золо­та и серебра и имений следует удаляться нам, не стараясь о приобретении их, но и всяких лишних вещей, кроме самых не­обходимых для употребления — одежды, обуви, кельи, посуды, орудий для рукоделия, — и все это должно быть не многоценно и не украшено, удобно находимо, просто — чтобы мы могли чрез то избежать мирских толков, осуждений и сплетен. Истин­ная же победа над недугом сребролюбия и вещелюбия состоит в том, что не только не должно приобретать имения, но и не желать, чтобы оно у нас было. Это сообщит нам душевную чистоту. 

* * * 

Если одолевает тебя гневный помысл, принуждая к памято-злобию и поощряя к ярости, чтобы воздавать злом за зло оскор­бителю, тогда вспомни слова Господа: если каждый из вас не отпустит брату своему согрешений его, — Ни Отец ваш Небес­ный неотпустит вам согрешения ваша (см.: Мф. 18, 35; Мк. И, 25). Поэтому всякий желающий получить прощение своих согрешений прежде всего должен от всего сердца своего про­стить брата своего. Ибо поведено просить у Господа оставления долгов наших под условием, что сами будем прощать другим; и если мы не оставим сами, ясно, что не оставится и нам (Мф. 6, 12; 15). При этом нужно всегда иметь в мыслях, что если мы и делаем какое-либо доброе дело, но находимся во гневе на кого-нибудь, то доброе дело это не будет иметь цены пред Богом. 

* * *

Сказано отцами: «Гневливый, хотя бы воскресил мертвеца, - молитва его все же не угодна Богу». Впрочем, это сказано отцами только для сравнения и для указания на мерзость молитвы гневного, который, конечно, не может воскресить мертвеца. Потому не следует нам гневаться, не должно делать ближнему зла не только словами и поступками, но и вида не должно подавать неприязни. 

* * *

 Можно и взглядом оскорбить своего брата, говорят отцы. Самые помыслы гневные нужно искоренять из сердца, что и
будет полным сердечным прощением. Великую же победу над гневным помыслом одерживает тот, кто не только прощает, но и молится за оскорбителя. 

* * * 

 Молиться за брата — это есть любовь и прощение, а призы­вать в помощь его молитвы — это уже есть смирение. По воз­можности нужно и добро ему делать и так исполнится заповедь Господа: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (Мф. 5, 44). За то и награду Господь обещает тому высшую, нежели другим. Обещает не Царство Небесное, не только утешение и радование как прочим, но усыновление: да будете, сказал Он, как сынами Отца вашего небесного (Мф. 5, 45). Сам Господь наш Иисус Христос, положивший нам сию заповедь и обещавший такое великое, за исполнение ее, возда­яние, — как научал, так и Сам исполнил это, подавая нам при­мер, чтобы и мы, по возможности, подражали Ему. Сколько зла претерпел Он от Иудеев за нас, грешников? И не только не гневался на них, но и молился за них к Отцу Своему, говоря: Отче, отпусти им (грех сей) (Лк. 23, 34). И все святые, ше­ствовавшие таким путем, получили от Бога благодать не только не воздавать за зло злом своим оскорбителям, — но делали им добро, молились за них, прикрывали их недостатки, радовались об их исправлении, и когда те приходили в сознание своих зол — поучали их любовью своей и прощением. 

* * * 

Если скорбь приходит от людей, претерпевать ее нужно бла­годушно, нужно молиться за оскорбителей, как и прежде было сказано, твердо зная, что не без промысла Божия случается все с нами, но Бог устраивает нам это на пользу и для спасения наших душ. Хотя в настоящее время посылаемые скорби и ка­жутся нам безполезными, но впоследствии мы увидим, что ис­тинно полезно нам не то, чего мы сами желаем, но то, что устраивает Бог. Поэтому не должно руководствоваться одним человеческим рассуждением, но от всей души веровать, что Око Божие все видит, и без воли Его ничего не может случиться с нами; и что искушения посылает Он нам по Своей благости, дабы, претерпевши их, получили победные венцы от Него. 

* * *

Без искушений никто никогда не может получить венца, по­тому, находясь в искушении, должно возблагодарить Господа, Благодателя и Спасителя нашего! 

* * *

Бог терпит все немощи человека, всегда же ропщущего не потерпит, даже и накажет его. Нам нужно иметь скорбь полез­ную, скорбь о грехах наших, с доброю надеждою на милосердие Божие чрез покаяние, зная, что нет греха, который бы победил человеколюбие Божие, что оно все прощает кающимся и моля­щимся. Эта-то скорбь для человека растворяется радостью, де­лает его усердным ко всякому добру и терпеливым во всех злоключениях. Ибо печаль ради Бога, говорит апостол, производит неизменное покаяние ко спасению (2 Кор. 7, 10). Противоположную сей печали скорбь, приносимую нам диаволом, нужно со всем тщанием изгонять из сердца и упразднять, как и прочие злые страсти, молитвою, чтением, общением и душеполезны­ми беседами с благочестивыми людьми. Ибо скорбь, которая не «по Боге», причина всего зла; и если продолжится в нас, обратится в отчаяние, сделает душу пустой и унылой, слабой,
нетерпеливой и ленивой к молитве и чтению.     

* * *

Когда дух уныния сильно одолевает нас, то великий предсто­ит тогда подвиг душе. Лют и тяжек этот дух уныния, тем более что соединяется и пособствует духу скорбному. Особенно тя­жек он пребывающим в безмолвии. Когда такие жестокие вол­ны уныния восстанут на душу, человек теряет надежду когда- либо избавиться от них, ибо враг внушает, что если сегодня ему так тяжело, завтра и далее будет еще мучительнее; что он остав­лен Богом, что Бог не печется о нем; что случается это с ним помимо Промысла Божия, и случается именно только с ним одним, с другими же ничего подобного не было и не бывает.
      Но не так это, не так! Господь как чадолюбивый Отец попус­кает по Своей любви такой духовный жезл не только нам греш­ным, но и избранникам Своим святым, от века благоугодившим Ему, для преуспения в добродетелях. И вскоре же бывает изме­нение состояния нашего духа, получается милость Божия, а за­тем и утешение. И подобно тому, как во дни скорбных испыта­ний человек не надеется продолжить свой подвиг, так как враг показывает ему все хорошее в дурном свете, точно так же, по изменении сих обстоятельств, все представляется ему в лучшем виде, все скорби — как бы и не было их; он становится усерднее к совершению добра и дивится перемене к лучшему. Тогда он не захочет уже отступить от добродетельного пути; поймет, что Сам Господь, по Своей милости, устраивает ему это на пользу и в назидание и по неизреченной любви Своей допускает искуше­ние — для его усовершенствования. Он возжигается любовью к Богу, твердо помня, что верен Бог, который не попустит нам быть искушаемыми сверх сил (см.: 1 Кор. 10, 13). Без попущения Божия враг не может сам по себе причинить нам ничего: он опечаливает дух наш не столько, сколько бы ему хотелось, но сколько попустит ему Бог. 

* * *

Тогда-то особенно и нужно употреблять усилие, чтобы не впасть в отчаяние, — прилежать, сколько позволяют силы, молитве и, если можно, падать на лице в молитве, что очень полезно.
      Пусть тогда молится молитвою Великого Варсонофия: «Гос­поди! Ты видишь скорбь мою; помилуй меня, Боже, помоги мне грешному!» Или, как повелевает Симеон Новый Богослов: «Не попусти на меня, Владыко, выше сил моих искушение, или скорбь, или болезнь, но подай силу и крепость, чтобы я мог перенести все с благодарением!»          Иногда же молиться так, как Григорий Синаит велел мо­литься на сию страсть, то есть: возведши очи на небо и простерши руки на высоту; ибо две эти страсти (блуд и уныние) позволял он (Григорий) жестокими.
      И так подвизаяся, имей прилежание, насколько возможно, к чтению, также исполняй рукоделие, ибо и то и другое служат великими помощниками во время подобной борьбы. Случается иногда, что и во время сих занятий страсть не ос­тавляет тебя, тогда еще усерднее, еще с большим умилением прибегни к молитве.
      А против духа неблагодарности и хулы говори так: «Иди за мной, сатана: Господу Богу моему поклонюся и Тому одному послужу. Все болезни и скорби, ниспосылаемые мне, принимаю с благодарением, как от Него посланные для исцеления моих согрешений, по писаному: покоряюсь гневу Господню, ибо я согрешил Ему (Мих. 6, 9). Тебе же, сатана, на твою голову пусть возвратится неблагодарность и хулы и тебе да напишет это Господь! Отступи от меня! Бог, создавший меня по образу и по­добию Своему, да отженет тебя!»  
            Если же и после того сатана будет смущать тебя, то обрати мыс­ли твои на иной какой-либо предмет - Божественный или челове­ческий... Прежде же всего душа, желающая угодить Богу, должна запастись терпением и надеждою, как пишет св. Макарий. Ибо в том и состоит хитрость врага, чтобы навести на нас уныние и чрез то лишить надежды на помощь Божию. Но Бог никогда не попускает врагу одолевать душу, уповающую на Него, поскольку знает
немощи наши. И человек понимает, сколько вол, сколько осел, сколько верблюд может поднять тяжести, которую налагает каждо­му по его силе; и горшечник знает, сколько нужно продержать в огне сосуды, чтобы или от долгого пребывания в огне они не потрескались, или от недостаточного — не были негодны к употреб­лению. И если такое соображение является у людей, то не гораздо ли более, без меры более, — Божий разум знает, сколько и должно
каждой душе понести искушений, чтобы, очистившись, быть дос­тойно Небесного Царствия и не только будущей славы по смерти, но и здесь сподобиться утешения благого Духа.     

* * *

Много и бдительно мы должны наблюдать за духом тщесла­вия, ибо враг весьма прикровенно, со всяким ухищрением, ста­рается погубить все наши добрые намерения, сделать инока не­успешным, старается сделать так, чтобы всякое доброе дело наше совершалось не для Бога, но из тщеславия и человекоугодия.
    Потому во всякое время должно нам со всякою осмотри­тельностью испытать себя — для Бога ли наше дело? Для душевной ли пользы?                                                                             

      Должно избегать во всем похвал человеческих и, имея в па­мяти сказанное Давидом: рассыплет Бог кости ополчающихся против тебя (Пс. 52, 6), — отгонять помыслы, стремящиеся к похвале или понуждающие делать что-либо из человекоугодия. Так вседушно да утверждаем помысл свой, чтобы все творить нам по Бозе!

      А если кто, имея всякое усердие к Богу, и будет побежден помыслом тщеславия, по своей немощи, невольно, то пусть с сокрушением сердечным исповедуется Господу, переменит тщес­лавные помыслы и будет прощен и похвалится от Того, Кто знает все намерения и движения нашего сердца.

    Будем же поступать так: когда только зародится в нас дух тщеславия, вспомним в особой молитве будущее предстояние наше пред Богом на Страшном суде, будем плакать, если име­ем слезы, если же нет, припомним час исхода нашего из сей жизни и всячески, с презрением отвергнем от себя тщеславие.

А если не так, то убоимся хотя срама, преследующего тщес­лавных; ибо «Возносящийся в здешней жизни, прежде буду­щего суда, — будет посрамлен», — говорит Иоанн Лествичник.

      А если кто когда-нибудь нас будет хвалить или от врага будет нападение на ум наших невидимо помыслом тщеславия, со внушением, что мы достойны чести, величия и высокого положе­ния более других, тогда вспомним и множество и тяжесть наших прегрешений или припомним хотя бы одно какое, но тягчайшее других и скажем: «Неужели достойны похвалы, поступаю­щие так». И увидим, что мы недостойны похвал человеческих,
а чрез таковое сознание своего недостоинства отступят от нас бесовские помыслы и не в силах будут смутить нас, сказал Ни­кита Стифат.        

      Если же враг будет внушать, что ты не сделал никакого зла, - припомни заповеди, которые должен исполнить, и увидишь, что так мало соблюл их, как мала обыкновенная купель сравнительно с величиною моря. Поступая всегда так, сохраним себя от тщеславия. Если же мы не будем наблюдать за собою и позволим укрепиться в нас тщеславным помыслам, то они породят в нас презрение и гордость, что и составляет начало и конец всякого зла. 

* * *

Что сказать о презрении и гордости? Хотя названия у них различны, но, в сущности, они одно и то же: и гордость, и презрение, и высокосердие, и кичение — все они окаянны, как говорит Писание: Господь гордым противится, и: мерзок есть пред Господом всякий высокосердый (Притч. 3, 34; 16, 5) и назы­вается нечистым. Мерзкий и нечистый, имея противником себе Бога, — когда, и в чем, и где надеется найти какое-либо благо? От кого будет помилован? Кто очистит его? Горестно и говорить об этом. Побежденный духом гордости сам для себя и бес, и враг и в себе самом же носит готовую для себя погибель. Поэто­му нужно нам бояться и трепетать страсти гордости, всегда избе­гать ее, помышляя, что никакое добро не может быть сделано без помощи Божией и если мы будем оставлены Богом на свой про­извол, то будем смущаемы дьяволом, как лист, колеблемый вет­ром, или как пыль, поднимающаяся от земли вихрем, будем в поругание ему и в плач для людей.
     Размыслив обо всем этом, будем стараться во смирении проводить свою жизнь.
      Положим такое намерение: всегда считать себя ниже всех людей, то есть признавать себя хуже всех людей, сквернее всех тварей, ибо поступаем против законов природы, горше самых бесов, поскольку допускаем их преследовать себя и даже побеж­дать. Думая так, сообразно потому должно и поступать, напри­мер: избирать себе и в трапезе и в братских собраниях последнее место, носить скромные одежды, не отказываться и блюдить низкие, черные работы; при встрече с братией предварять их низким, чистосердечным поклоном; любить молчание; в бесе­дах не стараться высказывать свое мнение и опровергать мнения других; не спорить и не выставлять своего мнения за лучшее, что оно лучше других. 

* * * 

А гордость тех, которые гордятся множеством сел и имений монастырских или известностью в мире и знакомствами, не знаю как и назвать. Некоторые превозносятся хорошим голосом, отчетливостью в чтении и искусством в пении. Какую же они заслуживают похвалу за то, что не по их воле происходит, а есть прирожденное свойство? — говорят отцы. Иные гордятся ис­кусством в рукоделии, и это подобно предыдущему. Есть и такие, которые славят себя тем, что имеют известных в миру родителей, или знаменитых родственников; или сами, живя в мире, имели высокий сан и честь. Это безумие; это нужно вся­чески скрывать! А кто, живя и в отречении от мира, будет при­нимать честь и славу от людей, — это стыдно ему! Им нужно более унижаться, нежели превозноситься, и которые сим пре­возносятся — слава их есть стыд.
      Если же кто и живущий добродетельно попустит в себе ук­репиться помыслам тщеславия и гордости, то на это нет друго­го, более сильного оружия, как молиться Богу. Боримому нуж­но из глубины души взывать: «Господи, Владыко, Боже мой! Отжени от меня дух тщеславия и гордости; дух же смирения даруй ми, рабу твоему!» А вместе с сим и укорять себя нужно, как было сказано прежде. 

* * *

На все злые помыслы должно призывать в помощь Бога; ибо мы не всегда имеем достаточно сил сопротивляться им, сказал святой Исаак, и негде нам искать помощи в этом деле, кроме как у Бога. Поэтому нужно молиться Владыке Христу с усерди­ем, слезами и воздыханием, как говорит Нил Синайский, и говорить: «Помилуй меня, Господи, и не попусти погибнуть мне! Помилуй меня, Господи, ибо я немощен! Посрами, Гос­поди, одолевающего меня беса! Упование мое, осени над гла­вою моею в день брани бесовской! Побори одолевающего меня врага и обуревающие меня помыслы, умири тишиною Твоею, Слове Божий». Федор же Студит, заимствуя у Давида свою молитву об избавлении от нечистых помыслов, так повелел мо­литься: Господи, будь соперником противусоперников моих, срази сражающихся со мною (Пс. 34, 1), и прочее из того же псалма.
     Или как песнописец написал: Рассеянный мой ум собери, Господи, и поросшее дурною травою мое сердце очисти! Дай мне покаяние, как Петру, воздыхание как мытарю, слезы как блуднице, да зову к Тебе: помоги мне и от скверных помыслов избави меня! Подобно морским волнам восстают на меня безза­кония мои, и я, как корабль утопающий, погружаюсь в пучину скверных помыслов; но приведи меня к тихому пристанищу, Господи, покаянием и спаси меня! Я весьма скорблю о том, что слаб умом, почему и нехотя иногда изменяюсь к худшему — потому-то и вопию к Тебе, Богоначальная Святая Троице: по­моги мне, и в стоянии добрых помыслов и чувствовании учини мя.
     Так, выбирая из Священного Писания приличное на каж­дый помысл и каждому времени потребное, подобным образом и будем призывать Бога в помощь против всех помыслов и Он упразднит их в нас. Когда же явится нужда нам немощным вы­ступить против одолевающих нас помыслов и отгонять от себя эти лукавые помыслы, то это должно совершить не просто, не как случится, но также призванием имени Божия и изречения­ми Святого Писания и, по примеру св. отцов, скажем каждому помыслу: «да запретит тебе Господь» (Иуд. 1, 9). И еще: Уда­литесь от меня все, делающие беззаконение (Пс. 6, 9), уклони­тесь от меня все лукавые, чтобы я мог поучаться в заповедях Бога моего. Также можно принять за образец некоторого старца, который повторял наедине сам с собою: отойди окаянный и приди возлюбленный! Однажды услыхал это живущий с ним брат и, думая, что он с кем-нибудь разговаривает, спросил его: «С кем ты говоришь, отче?» Тот отвечал: «Я отгонял злые помыс­лы и призывал благая». И если и для нас это потребно, будем произносить сии и подобные сим слова. 

* * * 

Думаю, что полезно припомнить те разнообразные случаи смерти, бывшие в наше время, которые мы видели и о которых слышали. Многие, не только мирские, но и иноки, пользуясь хорошим здоровьем и потому любя настоящую жизнь и надеясь на продление ее, не достигши старости, умирали скоропостижно. Воспоминание о них сильно должно нас ус­трашить: одни из них в смертный час, не могши даже сказать что-нибудь, умирали во время еды и пития; иные во время пути; а иные — ложась на постель и думая кратким сном ус­покоить свое тело от трудов — успокаивались навеки. Неко­торые же пред смертью приходили в исступление, поскольку им в последний час были грозные и страшные представления от врага.
      Все это припомнив, размыслим: где наши друзья и знако­мые? Что мы приобрели от них, хотя некоторые из них были почетны, славны, властны, богаты и хлебосольны? Не все ли они обратились в тление и смрад и прах? И вспомним песнописца, говорящего: «Какая житейская сладость не бывает причастна печали? Какая слава стоит на земле непоколебимо? Все это слабее тени и обманчивее сонных видений: в один час все это упразднит смерть! Поистине, в жизни сей все суета, кроме того, что с нами будет неразлучно и по смерти. Там не предидет пред нами богатство, которым пользуемся мы в сей жизни, ни слава, окружающая нас здесь, — все это погубит пришед­шая смерть...»
      Вникнув таким образом в суету настоящей жизни, подума­ем, для чего излишне трудимся, заботясь только о житейском? Краток путь, который мы проходим!  

* * *

Должно нам быть осмотрительным и прежде времени не устремляться к совершению великих подвигов, дабы чрез неисполнение их не погубить душу, но в надлежащее время и путем средним должно приходить к совершенству.

 * * *

Убежим сварливости и споров, происходящих из-за мирских приобретений, как страшного яда. Да будет для нас постоян­ным делом то, что угодно Богу, как-то: пение, молитва, чтение и размышление о предметах духовных, рукоделие и служба при какой-либо работе. И так, приближаясь, по силе своей, к Богу, во внутреннем человеке, будем воссылать во благих делах своих славу Отцу и Сыну и Святому Духу, Единому в Троице Богу, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.